В обеспечение провозглашенных Конституцией Украины государственной охраны детства (ч. 3 ст. 51) и защиты детей от насилия и эксплуатации (ч. 2 с. 52) важную роль выполняют уголовно-правовые меры как путем установления непосредственной уголовной ответст венности за посягательство на права и интересы детей, так и признания подобных посягательств признаками, влияющими на квалификацию соответствующих преступных деяний. Принятие Верховным Советом Украины 5 апреля 2001года нового Уголовного кодекса и введение его в действие с 1 сентября 2001 года (далее – УК Украины 2001 года) ознаменовали успешное завершение в законотворческой деятельности Украинского государства важного этапа по разработке подлинно национального уголовного законодательства, коренным образом отличающегося в качественном отношении от ранее действовавшего более сорока лет УК Украинской ССР 1960 года, в том числе и в сфере охраны прав и интересов детей. В докладе академика Национальной академии правовых наук Украины В.В.Сташиса на Международной научно-практической конференции «Питання застосування нового Кримінального кодексу України» (25-26 октября 2001 года, г. Харьков) была дана полная и объективная оценка содержащихся в УК Украины 2001 года уголовноправовых новаций [1, с. 5-10]. Вместе с тем, в УК Украины 2001 года вскоре после введения его в действие обнаружились недостатки и просчеты. Подобные просчеты наблюдались и в системе уголовно-правовых мер обеспечения защиты прав и интересов подрастающего поколения, свидетельством чему явились высказанные в скором времени научно обоснованные предложения по совершенствованию уголовно-правовых норм. Уже в начале 2003 года С.Г. Киренко, отметив наличие существенных пробелов в уголовном законодательстве Украины и его несоответствие в ряде случаев Конвенции о правах ребенка, пришел к выводу, что в таких условиях возможности повышения эффективности защиты прав детей весьма ограничены [2, с. 2-3]. Этот вывод автора был сопровожден обоснованными предложениями по повышению эффективности конкретных уголовно-правовых норм, в том числе путем установления повышенной уголовной ответственности для родителей, педагогов либо иных лиц, обязанных заботиться о несовершеннолетних [2, с. 4-5]. Высказанные С.Г. Киренко и другими учеными-юристами критические замечания по поводу несовершенства уголовно-правовой защиты прав и интересов детей были частично восприняты законодателем. Так, Законом Украины № 894-VI от 15.01.2009г. УК Украины дополнен ст. 150-1, установившей правовые основания наступления уголовной ответственности за использование, в том числе родителями либо лицами, их заменяющими, малолетнего ребенка для занятия попрошайничеством. Изменения и дополнения вносились, в частности, в статьи 153 (насильственное удовлетворение половой страсти неестественным способом) (Закон № 2276-IV от 21.12.2004 г.), 155 (половое сношение с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста) (Закон № 600-VI от 25.09.2008г.), 152 (изнасилование) и 153 (насильственное удовлетворение половой страсти) (Закон № 2295-VI от 01.06.2010), 150 (эксплуатация детей) и 150-1 (использование малолетнего ребенка для занятия попрошайничеством) (Закон № 3571-VI от 05.07.2011г.). В настоящее время необходимость безотлагательного усовершенствования уголовно-правовой защиты детей от домашнего насилия обусловлена как распространенностью объемов такого насилия, так и низкой эффективностью его предупреждения уголовно-правовыми мерами, объясняемого во многом несовершенством уголовно-правовых норм. В подтверждение сказанному о тревожной ситуации в противодействии домашнему насилию в отношении детей приведем результаты выполненного А.Б.Благой криминологического исследования семейного насилия. По утверждению автора, среднегодовой за 2010- 2013 годы удельный вес детей, пострадавших от семейного насилия, равнялся 21,02%, то есть чаще, чем каждый пятый пострадавший, подвергшийся насилию в семейной сфере, был моложе 18 лет (в 2010 и 2011 годах этот показатель равнялся соответственно 28,02% и 32,79%, то есть в 2010 году чаще, чем каждый четвертый, а в 2011 году без малого каждый третий потерпевший от подобного насилия не достигли 18-летнего возраста). Особую тревогу вызывает тот факт, что малолетние дети чаще, чем несовершеннолетние, подвергались семейному насилию (среднегодовой их удельный вес составил 12,95% против 8,07% для несовершеннолетних, в том числе соответственно 17,18% и 20 08% в 2010 и 2011 годах, тогда как удельный вес несовершеннолетних потерпевших в те же годы выражался в 10,84% и 12,70% соответственно) [3, с. 110-111]. Утверждая наличие просчетов и разногласий в УК Украины 2001 года в плане как защиты важнейших прав и интересов детей, так и их защиты от домашнего насилия, приведем в их подтверждение следующие аргументы. Как известно, при назначении наказания, обстоятельством, его отягчающим, признано совершение преступления в отношении малолетнего ребенка или в присутствии ребенка (п. 6 ч. 1 ст. 67 УК). Возникает резонный вопрос: а почему в число таких обстоятельств не включено совершение преступления в отношении ребенка родителем или лицом, его заменяющим? Или такой аргумент. Частью второй статьи 135 УК предусмотрена ответственность для матери, оставившей в опасности новорожденного ребенка, при условии, что женщина не пребывала в обусловленном родами состоянии. Но ведь женщина-мать может оставить в опасности и родного малолетнего ребенка? Не исключается, что субъектом такого преступления выступает и отец ребенка, а равно лицо, заменяющее родителей. Квалифицирующими признаками полового сношения с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста (ч. 2 ст. 155 УК) и развращения несовершеннолетних (ч. 2 ст. 155 УК) признано совершение таких деяний близкими родственниками или членами семьи, лицом, на которое возложены обязанности по воспитанию потерпевшего или заботы о нем. И, вместе с тем, такие виновные лица прямо не признаны специальными субъектами изнасилования (ст. 152 УК) и сексуального насилия (ст. 153 УК), не говоря уже о том, что они не учитываются в качестве таковых субъектов в статьях УК, предусматривающих ответственность за посягательство на жизнь и здоровье детей (ст.ст. 115, 120-122, 125-127 УК и др.). Немало положительного в плане уголовно-правовой защиты детей от домашнего насилия содержится в законодательстве зарубежных стран, что может быть позаимствовано для совершенствования национального уголовного законодательства. Обратим внимание на то, что повышенная уголовная ответственность родителей и лиц, их заменяющих, за посягательства на жизнь, здоровье, нравственное формирование и иные интересы детей предусматривалась еще Уголовным кодексом Александру Иоанна Кузи 1864 года, первым кодексом объединенных земель Молдовы и Валахии. Так, частью второй ст. 267 Кодекса устанавливалось наказание в виде лишения свободы на срок от одного до двух лет и штрафа в размере от ста до одной тысячи лей за подстрекательство, поощрение либо содействие распущенности и разврату молодежи обоих полов до двадцати одного года, совершенные их отцами или матерями, опекунами или иными лицами, осуществляющими контроль за детьми [4, с. 139-140]. В анализируемом Кодексе отдельно предусматривалась ответственность за оставление родителями, опекунами или лицами, осуществляющими соответствующий контроль, ребенка в возрасте менее полных семи лет: а) в четко определенном месте; б) в неопределенном месте. В первом случае само оставление ребенка перечисленными специальными субъектами наказывалось, согласно ст. 277 Кодекса, лишением свободы на срок от одного года и выше и штрафом в размере от пятидесяти до пятисот лей. Такое же наказание определялось для родителей, опекунов и лиц, обязанных заботиться о ребенке, и велевших/поручивших другому лицу избавиться от ребенка при условии, что такое веление/поручительство не было исполнено [4, с. 145]. В соответствии со ст. 278 Кодекса, если вследствие оставления ребенок становился калекой или убогим, то действия расценивались как умышленные ранения, а виновное лицо подлежало наказанию, предусмотренному за умышленное нанесение ранений. Но если следствием оставления ребенка была его смерть, то в соответствии с той же ст. 278 Кодекса действия квалифицировались как убийс тво, а виновному лицу определялось наказание, предусмотренное за убийство [4, с. 147]. Частью второй ст. 279 Кодекса была предусмотрена ответственность родителей, опекунов или попечителей за оставление в неопределенном/случайном месте ребенка в возрасте менее семи полных лет; такие действия наказывались лишением свободы на срок от двух месяцев до одного года и штрафом в размере от пятидесяти до двухсот лей [4, с. 147]. Вне всякого сомнения, что для окончательного решения затронутой нами проблемы требуются фундаментальные исследования. Мы же ограничимся определением их направленности.