Земство как орган местного самоуправления, существовавший в Бессарабии в период с 1868 по 1918 гг., представляет особый интерес на сегодняшний день. Обладая по закону только хозяйственной компетенцией, эта структура была включена и в политические процессы. Наблюдая за сегодняшними политическими событиями, следовало бы актуализировать прошлый опыт и сопоставить современную ситуацию с той, что была более века назад. Тема хорошо раскрыта в историографии, но недостаточно для того, чтобы с уверенностью говорить о полном понимании сути земских учреждений. Из современников земств, живших в ту эпоху и являвшихся очевидцами земской жизни, можно назвать Б.Веселовского, С.Приклонского, бессарабского губернатора С.Урусова, земских деятелей П.Леонарда и П.Горе. Советская историография в этом вопросе представлена трудом И.Будака, а современная молдавская историография по данной тематике отражена в работах Л.Коадэ. Земство в Бессарабии было одним из тех институтов, где весь пореформенный период помещики были в абсолютном большинстве по отношению к другим категориям населения, а земская управа с самого начала и до последних дней своего существования состояла исключительно из дворян. М.Ревва сравнивал введение земств со «старым бюрократическим вином, разбавленным жиденькой водицей самоуправления», а со временем и вовсе говорил, что «это не есть даже самоуправление, а какое-то самоуправство дворянской партии». В конце ’80-х годов XIX в. агроном М.Неручев свидетельствовал, что «ни условия развития народа, ни условия его материального благосостояния ...бессарабских гласных не занимают». Для дворянских «партий» земства являлись оружием в их руках и одновременно служили филиалом дворянских собраний. По выражению А.Недолина, Бессарабское земство – это alter ego бессарабского дворянства. Вся Бессарабия находилась, по мнению Б. Веселовского, в руках нескольких фамилий, связанных родственными узами, и если в одном месте побеждала какая-либо из них, то и в других происходило то же самое. Победившая на выборах партия, как правило, отстраняла свою соперницу от всех должностей. Между собой вели борьбу 2 партии: «Старогреческая» и «Молодая Бессарабия». Один из корреспондентов газеты «Одесский вестник» очень примечательно заметил, что «Старогреческая партия» – это партия крупных землевладельцев, гордящихся своим состоянием и погружённых в созерцание собственного совершенства, считая свой род чуть ли не от Комненов или Палеологов. Из-за малочисленности они искали людей, которые могли бы им слепо повиноваться. Здешние олигархи раздают таким людям различные блага за услуги, а сами удолетворяют своё честолюбие в должностях. «Молодая Бессарабия» не отличалась более современными методами и также использовала подкуп гласных для получения власти. Помощник начальника бессарабского губернского жандармского управления в своём обзоре за 1886 год писал, что «лица, стоящие в управлении земствами, полностью поглощены партийными интересами, заключающимися в том, как бы получить должность». Для этого они могут посредством подкупа удалить другое лицо, более полезное для дела, но не имевшее средств дать взятку. В ’80-х годах XIX в. «Старогреки» полностью побеждают «Молодую Бессарабию» и всецело захватывают власть, изгоняя оппонентов из всех властных органов, лишая их рычагов влияния. В земствах нередкими были родственные связи. И одной из влиятельнейших семей были Крупенские. Если в 1881г. их было 2, то в 1902 уже насчитывалось 6. По мнению П.А. Крушевана, непримиримого противника Крупенских, их «клан» не только узурпировал полномочия земства и подавлял всякую неугодную инициативу, но создал режим «дикого восточного деспотизма» в Бессарабии. Губернатор С.Урусов в своих воспоминаниях делится тем, что семья Крупенских играла огромную роль и отчасти давила прочих общественных деятелей, за что их не любили, обвиняя в некоторой семейной исключительности. Однако в вопросах расширения местного самоуправления они отчасти оставались либералами. Барон Стюарт как либеральный деятель старался идти в сторону демократизации земств. Пуришкевичи, благодаря своему состоянию, имели немалое влияние, а вкупе с ним и плохую репутацию. Лисовские оставались прогрессивной оппозицией, получавшей отпор со стороны земства на свои предложения. После 1881 г. партия Лисовских потерпела поражение и перешла к Крупенским. П.Горе и А.Котруцэ оставались в земствах борцами за национальные идеалы и отстаивали право на использование молдавского (румынского) языка. Семейные узы создавали условия для злоупотреблений. Ярким случаем стал председатель Оргеевской земской управы Козак, похитивший все деньги из кассы уездного земства. Когда об этом стало известно земскому собранию, он застрелился. Анализируемые опубликованные работы и архивные источники позволяют заключить, что Бессарабское земство – явление довольно интересное, но ещё далеко не изученное. Исследованию подлежит ещё ряд аспектов, связаных с этим институтом власти. Данные тезисы лишь несколько отразили феномен земства, нуждающегося в дополнительном осмыслении.