Boala ficatului gras non-alcoolic este cea mai întâlnită patologie hepatică în lume care nu are o medicație aprobată. Eficacitatea vitaminei E și pioglitazoneie fost stabilită pentru steatohepatita non-alcoolică (SHNA), forma progresivă a BFGNA. Inhibitorii GLP-1RA și SGLT2, care sunt curent aprobate pentru tratamentul diabetului zaharat, au arătat eficiența și pentru SHNA cu efecte benefice cardiovasculare și renale. Terapia inovativă a BFGNA include patru direcții patogenetice. Prima direcție țintește acumularea grăsimilor în ficat și include modularea receptorilor activatorii proliferării peroxisomilor (pemafibrat, elafibranor), medicația ce țintește axa receptorilor farnesoizi X (acid obeticolic - AOC), inhibitorii lipogenezii de novo (aramcol, inhibitorii ACC) și analogul factorului de creștere fibroblast. A doua țintă a tratamentului este stresul oxidativ, inflamația și apoptoza și include inhibitorii kinazei 1 ce semnalizează apoptoza (ASK1) și emricasan (inhibitor ireversibil a caspasei). Ținta numărul trei reprezintă microbiota intestinală și endotoxiemia metabolică, incluzând antagoniștii IMMe124, TLR4 și solitromiccina (macrolid). Direcția finală este fibroza hepatică, care strâns se asociază cu mortalitatea în SHNA, agenții antifibrotici fiind – antagonist a receptorului 2/5 chemokin motif cistei-cistei (cenicrivirox - CVC) și antagonist galectin 3. La momentul actual AOC, elafibranor, inhibitor ASK1 și CVC sunt evaluați în studii de faza a treia pentru tratamentul SHNA.

Nonalcoholic fatty liver disease (NAFLD) is the most prevalent liver disease worldwide, and there is no approved pharmacotherapy. The efficacy of vitamin E and pioglitazone has been established in nonalcoholic steatohepatitis (NASH), a progressive form of NAFLD. GLP-1RA and SGLT2 inhibitors, which are currently approved for use in diabetes, have shown early efficacy in NASH, and also have beneficial cardiovascular or renal effects. Innovative NASH therapies include four main pathways. The first approach is targeting hepatic fat accumulation. Medications in this approach include modulation of peroxisome proliferator-activator receptors (e.g., pemafibrate, elafibranor), medications targeting farnesoid X receptor axis (obeticholic acid; OCA), inhibitors of de novo lipogenesis (aramchol, ACC inhibitor), and fibroblast growth factor-21 analogues. A second target is oxidative stress, inflammation, and apoptosis. This class of drug includes apoptosis signaling kinase 1 (ASK1) inhibitor and emricasan (an irreversible caspase inhibitor). A third target is intestinal microbiomes and metabolic endotoxemia. Several agents are in ongoing trials, including IMMe124, TLR4 antagonist, and solithromycin (macrolide antibiotics). The final target is hepatic fibrosis, which is strongly associated with all-cause or liver-related mortality in NASH. Antifibrotic agents are a cysteine–cysteine motif chemokine receptor-2/5 antagonist (cenicriviroc; CVC) and galectin 3 antagonist. Among a variety of medications in development, four agents such as OCA, elafibranor, ASK1 inhibitor, and CVC are currently being evaluated in an international phase 3 trial for the treatment of NASH.

Неалкогольная жировая болезнь печени (НАЖП) является наиболее распространенной патологией печени в мире, которая не имеет одобренных лекарств. Эффективность витамина Е и пиоглитазона была установлена для неалкогольного стеатогепатита (НАСГ), прогрессирующей формы НАЖП. Ингибиторы GLP-1RA и SGLT2, которые в настоящее время одобрены для лечения диабета, также показали эффективность для НАСГ с благоприятными сердечно-сосудистыми и почечными эффектами. Инновационная терапия для НАЖП включает четыре патогенетических пути. Первое направление нацелено на накопление жира в печени и включает модуляцию рецепторов, активирующих пролифератор пероксисом (пемафибрат, элафибранор), нацеливание на фарнезоид по оси Х (AOC), ингибиторы липогенеза de novo (арамол, ингибиторы ACC) и аналог фактора роста фибробластов. Вторая цель лечения - окислительный стресс, воспаление и апоптоз и включает ингибиторы киназы 1, которая имитирует апоптоз (ASK1) и эмрикасан (необратимый ингибитор каспазы). Целью № 3 является кишечная микробиота и метаболическая эндотоксемия, включая IMMe124, TLR4 и антагонисты солликромицина (макролицида). Последним направлением является фиброз печени, который тесно связан со смертностью с НАСГ, причем антифиброзные агенты являются антагонистом 2/5 -го хемокинового рецептора цистеинового мотива (cenicrivirox - CVC) и антагонистом галектина 3. В настоящее время AOC, элафибранор, ингибитор ASK1 и CVC оцениваются в исследованиях третьей фазы для лечения SHNA.